Библиотека Интернет Индустрии I2R.ru

Многие менеджеры и руководители ИТ-компаний стремятся получить диплом MBA хотя бы для того, чтобы подтвердить статус высококлассного специалиста, а оптимисты утверждают: "MBA постепенно становится в нашей стране чуть ли не стандартом бизнес-образования, а имея этот диплом остаться без работы просто невозможно". И всё же российский рынок ИТ - пока не то место, где можно делать карьеру, размахивая одним лишь сертификатом о наличии предпринимательского образования.

Бизнес-школ в Москве уже больше, чем в Нью-Йорке, причем действуют не только двухлетние, но и пятилетние, т. е. дающие полноценное высшее образование заведения. Ситуацию на рынке бизнес-образования эксперты оценивают по-разному. Так, Ксения Сухонина, руководитель кадрового центра при высшей школе бизнеса "Мирбис", утверждает, что "большое количество бизнес-школ - нормальное явление в момент становления рынка. Скоро их станет меньше; кроме того, в страну придут западные школы". А вот Ашот Сеферян, заместитель декана факультета стратегического управления Института бизнеса и делового администрирования, надеется, что в ближайшее время количество бизнес-школ в стране возрастет.

К тому же, что симптоматично, в крупных российских ИТ-компаниях появляется все больше специалистов со степенью MBA. Среди управляющих IBS уже два менеджера имеют дипломы - это заместители генерального директора Кирилл Дмитриев (бакалавриат Стэнфорда и магистратура Гарварда с отличием) и Мария Флорентьева (MBA лондонской бизнес-школы), а еще один заместитель генерального директора, Михаил Жуков, проходит обучение в Швейцарии в настоящее время. Кроме того, три вице-президента компании имеют различные западные дипломы, причем все они весьма престижны.

Среднее звено При хорошо заметном недоверии к чудесам бизнес-образования российский рынок информационных технологий тем не менее продолжает сигнализировать о нарастающем дефиците квалифицированных менеджеров среднего звена. Сотрудники такого рода могут занимать самые разные должности, но суть остается одной и той же: это люди, на плечах которых лежит ответственность за успешное выполнение самостоятельных проектов, направлений бизнеса, управление локальными рабочими группами, наконец. Привычное наименование такого рода управляющих - "менеджеры проектов", этакая прямолинейная калька с английского project manager. Впрочем, на месте "project" может стоять что угодно, хотя суть от этого не меняется: в идеале это опытные специалисты, не первый день работающие в бизнесе и способные в рамках предоставленных полномочий, ориентируясь на стратегические и локальные цели компании, добиваться выполнения поставленных задач - завоевывать рыночные пространства, создавать товары и услуги. Но таких людей мало. Скорее даже — почти нет. Кадровые агентства с предельным вниманием просеивают всех попадающих в их сита кандидатов, но чаще всего результаты оказываются совершенно неутешительными. То опыта недостаточно, то профессиональная подготовка не соответствует предъявляемым требованиям. В итоге ИТ-компании зачастую своими силами растят тех, кто через некоторое время сможет возглавить самостоятельный проект. И все-таки идея приобретения необходимых кадров на свободном рынке и уж как минимум необходимость в учебных центрах, способных из программистов, математиков, инженеров, психологов и финансистов выковывать пресловутых менеджеров проектов, выглядит вполне жизненной. Мало того, появление новых игроков в области переподготовки кадров для сферы ИТ напрямую связано с вполне внятно артикулированной и сформулированной российским бизнесом позицией. Довольно характерный пример такого рода - школа ИТ-менеджмента Академии народного хозяйства, появление которой, по словам руководителя проекта Ирины Рогожкиной, — своего рода ответ рынку. Понятно, что создание такого рода бизнес-школ - вовсе не золотое дно, и достижение уровня рентабельности - дело отнюдь не нескольких месяцев. Ведь прежде всего встает вопрос о том, кто же собственно будет учить и переучивать вполне сложившихся специалистов, не один год варившихся в реальном бизнесе и имеющих полное право на скептическое отношение к теоретикам. "Комплектуя преподавательский состав школы, мы отдавали себе отчет в том, что искать преподавателей будет нелегко, - говорит Ирина Рогожкина, - а ведь для образовательного центра кадры - вопрос стратегический. Наконец, не каждый из таких людей, в свою очередь, способен выступать, например, в качестве лектора или ведущего курса - ведь это особое искусство. И все-таки, надеюсь, нам уже удалось сформировать сильную команду. В частности, курс по специфике бизнеса в области оффшорного программирования у нас согласился вести основатель компании "Параграф" Степан Пачиков, для этого он специально будет приезжать из США. Кроме того, мы привлекаем к сотрудничеству ведущих специалистов в области управления, причем не теоретиков, а именно - действующих консультантов. Один из них - вице-президент Нижегородской гильдии профессиональных консультантов Игорь Альтшулер". Ясно, что такого рода преподавательские кадры стоят, мягко говоря, недешево. Так что о быстрой прибыли речь не идет. К тому же серьезная школа менеджмента в области ИТ по определению должна быть оснащена современными, а значит дорогими техническими средствами и программным обеспечением. Чего сегодня не хватает всем почти без исключения бизнес-школам в России - так это громких, настоящих success stories. Без них рынок ИТ, жаждущий мотивированных, успешных менеджеров, так и будет со скепсисом взирать на все без исключения сертификаты, отдавая предпочтение ветеранам-практикам. - Д. В.

Так что через несколько лет ситуация с MBA в российских ИТ-компаниях может кардинально измениться. А пока для большинства обучать специалистов за рубежом - непозволительная роскошь. Образование в престижном западном учебном заведении стоит десятки тысяч долларов в год. И даже если сотрудник готов платить сам, он не просто выпадает на год-два из бизнеса, но и вряд ли сможет рассчитывать на то, что работа в российской компании в обозримом будущем окупит затраты. Если же компания платит сама, то рискует потерять этого сотрудника, так как он без труда найдет лучшую работу в других странах.

Так что же, российским аналогам MBA нет альтернативы? По словам Ксении Сухониной, "в чистом виде западный вариант MBA никому в России не нужен, кроме западных компаний, да и то вряд ли. Так что не думаю, что стоит уезжать в западный университет для того, чтобы вернуться". Правда, на факультете компьютерных технологий в бизнесе Академии народного хозяйства корреспонденту "ИБ" заявили, что программа полностью адаптирована к российским условиям, а преподавание ведут сотрудники бизнес-школы Гренобля на английском языке: "если хотите, то можете пройти точно такую же программу в Гренобле". Видимо, и в Гренобле изучают тот же, адаптированный курс.

Как бы то ни было, а пока во всех опрошенных нами ИТ-компаниях отдают предпочтение именно настоящему, западному бизнес-образованию и достаточно скептически относятся к российскому. Хотя и прогнозируют изменение приоритетов в пользу отечественных бизнес-школ. Но лет этак через десять, не раньше.

А пока ни в одной российской фирме, занятой на рынке информационных технологий, не требуется обязательного наличия диплома MBA ни на одну из управленческих позиций. По словам Татьяны Рептевской, менеджера по персоналу представительства Microsoft в Москве, диплом MBA здесь приветствуется при приеме на работу, но "не является обязательным требованием. Кроме того, российские MBA не вполне отвечают западным стандартам и не так высоко котируются, как зарубежные". И это как раз не удивительно. По крайней мере, отчисление за неуспеваемость в российских бизнес-школах - редчайший случай. Видимо, в них обучаются исключительно сознательные люди.

Но каковы всё же цены на обучение? Пока они "кусаются" и, складывается впечатление, не зависят напрямую от качества образования.

Если же сравнить выгоды, которые получают дипломанты MBA по сравнению с конкурирующими соискателями, они не настолько очевидны. Кадровые специалисты ИТ-компаний не предлагают MBA более высокую зарплату, хотя шансы на прием у этих специалистов выше. Фактически три года опыта работы плюс MBA ненамного престижнее, чем 5 лет работы. А сами компании очень неохотно и даже с раздражением соглашаются оплачивать получение дипломов MBA своими сотрудниками. Представители же бизнес-школ пока не могут внятно ответить на такие вопросы. В одной из школ нам прямо заявили: "Пусть компании сами просчитывают выгоды. Наше дело - предлагать товар".

Так что, похоже, диплом MBA в экономическом смысле остается привлекательным в основном для первых лиц ИТ-компаний.

MBA умеют себя "подавать" и безупречно правильно проводят переговоры, они нужны компании, потому что руководство видит, как легко они находят общий язык с иностранными бизнесменами. Присутствие в компании сотрудника с дипломом MBA - хороший стимул для коллег. Им приходится изучать западные термины и технологии управления, чтобы не ударить в грязь лицом перед товарищем. Выпускник бизнес-школы - ценный источник полезной информации и связей в своем секторе рынка, потому что он поддерживает контакты с однокурсниками. Ведь в школе MBA он не только получает знания, но и устанавливает связи с будущими партнерами по бизнесу и потенциальными клиентами. Казалось бы, что еще нужно?

И всё же наличие всех вышеописанных качеств у выпускника хорошей российской бизнес-школы не гарантирует безболезненного вливания в коллектив. Прошедшие обучение по программам MBA менеджеры, отлично знающие технологии, часто оказываются совершенно беспомощными в реальных условиях, когда ситуация не соответствует ни одному из описанных в учебнике вариантов, да и своих особенностей в работе ИТ-компаний немало. В итоге руководители предпочитают принимать именно опытных работников.

Кроме того, выпускники с дипломом MBA порождают довольно много проблем. По статистике, они менее лояльны, легче покидают прежнее место работы ради большей зарплаты или повышения в должности, обещанного другой компанией. Тем более что такой диплом позволяет без особых проблем поменять и сферу деятельности. Наконец, их чаще переманивают "охотники за головами", с ними приходится слишком бережно обращаться. И, конечно же, MBA часто предъявляют требования к зарплате и условиям труда, явно не соответствующие той должности, на которую претендуют. В этом, похоже, виноваты прежде всего сами бизнес-школы, для привлечения студентов утверждающие, что их выпускники получат всё и сразу. Можно даже говорить о некотором снобизме MBA, который заставляет работодателей довольно настороженно относиться к ним, а вовсе не встречать с распростертыми объятьями.

Буквально год назад сразу несколько бизнес-школ начали разработку программ подготовки специалистов, способных совместить функции менеджера по маркетингу и планированию бизнеса с задачами ИТ-специалиста. Екатерина Дмитриева, директор по персоналу "Лаборатории Касперского", утверждает: "Нам часто приходиться сталкиваться с кандидатами, которые достигли высокого профессионализма в области либо ИТ, либо менеджмента. А вот найти специалиста, который, закончив одну из московских школ MBA, полностью удовлетворял бы потребности ИТ-компании, крайне сложно".

Найти золотую середину сегодня пытаются институт информационных систем управления (ИИСУ) при ГУУ, Институт бизнеса и делового администрирования и факультет "Компьютерные технологии в бизнесе" АНХ. По словам Владимира Година, директора ИИСУ, "менеджерам по маркетингу мы дадим знания ИТ-менеджера, а "айтишнику" - знания маркетинга. Мое видение места будущего выпускника таково: наш выпускник - второй человек после руководителя в ИТ-компании. Руководитель разрабатывает стратегию развития, а его заместитель организует грамотное взаимодействие всех структур предприятия".

Примерно то же самое пытаются сделать и на факультете "Компьютерные технологии в бизнесе". Только если в ИИСУ в начале программы MBI даются знания MBA, а потом дочитывается курс ИТ, то на факультете АНХ программа "MBA в электронном бизнесе" строится, начиная с основ ИТ-бизнеса.

Вообще говоря, тенденция специализации бизнес-образования - один из способов решения проблем взаимоотношений бизнес-школ и ИТ. Сейчас бизнес-школы Москвы как бы разбиты на два лагеря: на приверженцев европейского MBA, т. е. единого генерального образования для всех, и модели американской, в рамках которой возможны сотни специализаций. И похоже, в российских компаниях американский подход сегодня ценят выше. Так, в НИП "Информзащита" сетуют, что в России нет пока программы MBA, учитывающей особенности рынка информационной безопасности. Впрочем, такая программа может вскоре появиться в Институте бизнеса и делового администрирования. Программы MBI и "MBA в электронном бизнесе" также будут содержать этот предмет. Возможно, сотрудники с такими знаниями будут лучше соответствовать пожеланиям ИТ-компаний. И все же анализировать существующие программы MBA, ориентированные на сектор ИТ, пока рано: в наступившем учебном году почти все они будут читаться впервые.

Один из основополагающих аспектов развития бизнес-образования в России - это обучающие кадры. Часто в российских бизнес-школах работают западные специалисты, но они порой вызывают большие подозрения. Что касается наших специалистов, то это либо переквалифицировавшиеся преподаватели вузов, либо опытные "прикладники". Первые - как правило, высококлассные преподаватели, которые не по карману государственным вузам, но у них нет практического опыта. Что же касается "практиков", то им, в свою очередь, не хватает преподавательских навыков.

В результате многие бизнес-школы тесно сотрудничают друг с другом. На практике это выражается в том, что один преподаватель курирует "свое" направление в нескольких школах. Нередки случаи заимствования "кейсов" или целых курсов - таких примеров множество.

Впрочем, всё это во многом - результат довольно скромных масштабов самого рынка подобных услуг в стране. Ведь по данным Российской ассоциации бизнес-образования, его объемы не превышают сегодня $100 млн. в год, тогда как когда аналогичный рынок в США "стоит" $15 млрд.